У Любви есть запах шоколада
И полынной горечи чуть-чуть,
И осенний лист, что тихо падал,
И душа, что хочет вновь вспорхнуть.

У Любви есть запах белых лилий
И прекрасных, милых летних роз,
И всего, что в мире мы открыли
Для Любви, что рождена всерьёз.

У любви есть запах нежной кожи
И волшебных чувственных духов,
Этот запах сердце мне тревожит
В мире том, что кажется не нов.

У Любви есть запах южной ночи,
Полной страсти, счастья и тепла,
И душа, что нежность мне пророчит
К той Любви меня всю жизнь вела.

У Любви есть запах сказки милой,
Что готова сбыться лишь для нас
И огонь, что ты мне подарила
Никогда в душе моей не гас.

У Любви есть аромат желанья,
Что пленил собою нас двоих,
Даже свежий ветер утром ранним
Слыша этот аромат затих.

У Любви так много ароматов,
Что нельзя, порою, перечесть,
В них всё то, чем мы ещё богаты,
Всё что в наших светлых душах есть.

Шарики - Полет во времени

На локтях у неё царапины,
на коленке большой синяк,
мамин нос и улыбка папина,
а в кармашке лежит пятак.
На пятак она купит шарики
(а не хватит -тогда один).
Мир - большущий,
а шарик - маленький.
Поиграем, потом лети.
На запястье часы с браслетиком,
на ногах каблуки, цок-цок.
Впереди совершеннолетие,
называет запивкой сок.
В небо пустим всем классом шарики
и не будем по ним скучать.
Мир в руках беззащитно маленький,
меньше прежнего раз так в пять.
Под глазами сереет сессия,
не спала будто целый век.
Если в среду зачем-то весело,
то куда-то пропал четверг.
Нос как мамин,
но с новой дырочкой,
проколола, теперь болит.
Сдутый шарик лежит резиночкой,
это мусор, он портит вид.
Мир гораздо быстрее крутится,
и то маленький, то большой.
В холодильнике суп из курицы,
майонез и гуляш с лапшой.
На работу не стыдно в валенках,
это лучше, чем заболеть.
А купить себе, что ли, шариков?
Отпустить, и смотреть, смотреть...
Косметичка полна лекарствами,
по весне ломота в костях.
Но она, безусловно, счастлива:
были мама с отцом в гостях,
говорили о всяких глупостях,
но смотрели совсем всерьёз.
И совсем, как у дочки морщится
от серьёзности мамин нос.
Мир тяжёлый.
Она сутулится.
Нужно как-то его таскать.
Стала реже ходить на улицу,
и с балкона весь мир видать.
Он тяжёлый, но очень маленький.
Можно сцапать одной рукой.
И тогда она шепчет шарику:
Прилетай, поиграй со мной.

Мальвина Матросова

Без тебя

Сердце без тебя моё не дышит,
Без тебя туман в моих глазах.
Ничего душа моя не слышит,
С горечью купается в слезах.

Без тебя мне не видна дорога,
Солнца свет мне без тебя не мил.
На душе лишь горькая тревога.
И для сердца мир весь стал постыл.

Без тебя я звёзд в ночи не вижу.
Слеп я без тебя и в ночь, и в день.
Боль свою с тоскою ненавижу.
И брожу по свету словно тень.

В счастье без тебя закрыты двери.
Без тебя я потерял судьбу.
И душа словам уже не верит,
Только уповает на мольбу.

Александр Мелишак

Отредактировано Amulet (21-07-2022 14:24:57)

Лишь ты и я

Лишь ты и я… И никого вокруг…
Лишь две души слились в прекрасном миге…
И понимание пришло, что всё не вдруг,
Что это счастье, это и вериги.
Разделим всё и радость и печаль,
Восторг и грусть, и боль ночных сомнений.
И будем вместе мы рассвет встречать,
И провожать закат без сожалений.
Я знаю — мы когда-нибудь уйдем,
Но верю — встретимся в черте седьмого круга,
И будешь вечно ты шептать, что я лишь твой,
И буду вечно я кричать: «Тебя люблю я!»

Шекспир. Сонет 141

(Перевод С. Маршака)

Мои глаза в тебя не влюблены, -
Они твои пороки видят ясно.
А сердце ни одной твоей вины
Не видит и с глазами не согласно.

Ушей твоя не услаждает речь.
Твой голос, взор и рук твоих касанье,
Прельщая, не могли меня увлечь
На праздник слуха, зренья, осязанья.

И все же внешним чувствам не дано -
Ни всем пяти, ни каждому отдельно -
Уверить сердце бедное одно,
Что это рабство для него смертельно.

В своем несчастье одному я рад,
Что ты - мой грех, и ты - мой вечный ад.

***
Оригинал:

In faith, I do not love thee with mine eyes,
For they in thee a thousand errors note;
But 'tis my heart that loves what they despise,
Who in despite of view is pleased to dote;
Nor are mine ears with thy tongue's tune delighted,
Nor tender feeling, to base touches prone,
Nor taste, nor smell, desire to be invited
To any sensual feast with thee alone:
But my five wits nor my five senses can
Dissuade one foolish heart from serving thee,
Who leaves unsway'd the likeness of a man,
Thy proud hearts slave and vassal wretch to be:

Only my plague thus far I count my gain,
That she that makes me sin awards me pain.

Дайте мне таблетку от души.
Чтобы полчаса – и отболело!
Когда мысли, как карандаши,
Болью разрисовывают тело.

Я вам непременно заплачу.
Знаю, что не лечат за бесплатно.
Просто не хочу идти к врачу
Приходилось быть там многократно.

Мне твердили:
«Вы же не больны.
Всё на месте.
Руки, ноги целы!»
Но молили о пощаде сны
У тревожной ночи под прицелом.

В лабиринте пройденных дорог
Одолела серая усталость
Каждый день свой приносил урок.
Но так много в жизни растерялось.

Мы не замечаем, мы спешим,
Забывая жизнью наслаждаться.
Дайте мне таблетку от души,
Чтобы всё пройти и не сломаться!

Светлана Башинская.

Клеветникам России

О чем шумите вы, народные витии?
Зачем анафемой грозите вы России?
Что возмутило вас? волнения Литвы?
Оставьте: это спор славян между собою,
Домашний, старый спор, уж взвешенный судьбою,
Вопрос, которого не разрешите вы.

Уже давно между собою
Враждуют эти племена;
Не раз клонилась под грозою
То их, то наша сторона.
Кто устоит в неравном споре:
Кичливый лях, иль верный росс?
Славянские ль ручьи сольются в русском море?
Оно ль иссякнет? вот вопрос.

Оставьте нас: вы не читали
Сии кровавые скрижали;
Вам непонятна, вам чужда
Сия семейная вражда;
Для вас безмолвны Кремль и Прага;
Бессмысленно прельщает вас
Борьбы отчаянной отвага —
И ненавидите вы нас…

За что ж? ответствуйте: за то ли,
Что на развалинах пылающей Москвы
Мы не признали наглой воли
Того, под кем дрожали вы?
За то ль, что в бездну повалили
Мы тяготеющий над царствами кумир
И нашей кровью искупили
Европы вольность, честь и мир?..

Вы грозны на словах — попробуйте на деле!
Иль старый богатырь, покойный на постеле,
Не в силах завинтить свой измаильский штык?
Иль русского царя уже бессильно слово?
Иль нам с Европой спорить ново?
Иль русский от побед отвык?
Иль мало нас? Или от Перми до Тавриды,
От финских хладных скал до пламенной Колхиды,
От потрясенного Кремля
До стен недвижного Китая,
Стальной щетиною сверкая,
Не встанет русская земля?..
Так высылайте ж к нам, витии,
Своих озлобленных сынов:
Есть место им в полях России,
Среди нечуждых им гробов.

(А.С. Пушкин)
1831 г.